Мой сайт

Однажды, лет 10 назад, у нас в квартире зазвонил телефон.

- Здравствуйте, - сказали в трубке. –  Как нам услышать Елену Александровну?

Мамы дома не было. Она уехала в командировку за очередной партией оборудования, продажей которого мы и жили.

В трубке сообщили, что мама просила их завести какой-то там прибор, а они сейчас едут мимо из области и готовы его завезти.

«Это наш хлеб» - подумала я и согласилась. Тем более, что такое бывало достаточно часто. Еще посоветовала: звоните дольше, а то я спать буду. Была сессия, и после бессонной предэкзаменационной ночи хотелось спать.

В дверь позвонили. Проснулась. Открыла. Очутилась на полу. Люди в масках. Навалились. Вот уже у меня на голове пакет. У виска пистолет. «Молчи, сука». На шее удавка. В голове какая-то ироничная мысль: «удавка, пистолет, маски – перебор. Можно было сократить программу». Страх. Мысли. Ох.

Посадили на диван в моей комнате. Связали руки и ноги. Пошли обыскивать квартиру на предмет богатств. Со мной остался сидеть главный, как я поняла по их манере общения.

Хотелось хныкать, но мозг мне отсоветовал. Сказал: «Будешь хныкать, Настя, только разозлишь их. Лучше искрометно шути, если сможешь».

Испуг прошел мгновенно. За себя. Но из школы со второй смены вот-вот должна была придти моя сестренка (тогда ей было 10 лет). Вот это было действительно страшно.

Еще страшно было оттого, что ни денег, ни драгоценностей дома не было. А могут ведь начать пытать на предмет их местонахождения. Ладно я, а вот с малявкой как быть. Все мысли были только о том, как спасти ее.

Я решила прислушаться к совету мозга и начала шутить. Сначала прозондировала почву: просто взяла и рассказала анекдот. Главный офигел от моей наглости, но похихикал. Я пульнула еще один. Он хихикнул активнее. Тогда я начала нести какую то пургу, рассказывать ему какую то историю из жизни, и потом еще что-то. Потом стала сама задавать вопросы. Он клюнул, пошел на контакт.

Уже совсем скоро можно было лицезреть следующую картину.

Я сижу на диване по-турецки. Руки мне развязали, ноги тоже. Пакет, который на голове, закатан до уровня «чуть ниже глаз». В руке сигарета (да, я тогда курила). Главный держит передо мной пепельницу и листает мой альбом с фотками. Описывает мне, что на фотке, а я ему рассказываю, когда и при каких обстоятельствах это снято. В общем, идиллия.

Забегает один из шестерок и кидает в мою сторону: «Что ржешь, сука». Я парирую: «Мне разрешено». После чего Главный осаживает свою шестерку – «Не трогай ее!» - и выпроваживает его заниматься дальнейшим обыском.

Тут я поняла: «лед тронулся, господа присяжные заседатели». И осторожно поведала Главному, что сейчас придет ребенок, что она пятиклашка, что ее нельзя обижать, потому что она малыш, маленький малыш. Главный обещал максимум корректности.

Пришла Маня. Открыла дверь, зашла. Чуваки в масках сказали ей идти на кухню. Они не знали Маню. Ей какие то там чуваки в масках вообще не указ. Маша молча жестом отодвинула чувачка и гордо прошествовала в зал, где, собственно, все действия и разворачивались. Я крикнула ей, чтобы она не боялась и отправила Главного греть ребенку суп. Ну а как иначе, козявка же из школы и голодная.

Маня героически сидела на кухне. Один раз правда попыталась зареветь, но мне удалось ее успокоить. Хотя нас не пускали друг к другу.

Дело подходило к концу. Они ничего не нашли, кроме моей стипендии за три месяца, которая была отложена на празднование нового года.  Еще они забрали мою шубу. Компы им класть было некуда – мужики явно шли за деньгами, поэтому сумок для вещей не взяли. Пейджер мне удалось выторговать. Жаль только старинную икону – это память о погибшем мамином брате.

Но вещи не главное. Главное, как мне сказал Главный, - это решить, а что же делать со мной, чтобы я не понеслась в милицию. Мы устроили, как это сейчас называется, мозговой штурм. Я вынесла на рассмотрение следующий проект: «Закрыть Машу в ванной, но с включенным светом. А со мной вообще ничего ни делать, потому что я боюсь боли. И по голове не бить – это важно».

Главный срезал шнур от утюга и телефона и заново связал мне руки и ноги. Он  ласково сказал: «не бойся – я не туго завяжу, чтобы ты смогла где-то через полчасика освободиться и руки не затекли». Вообще то я боялась, я так боялась, что огого как. Но виду не подала. Уходя, он обернулся и сказал: «Извини, что мы сперва были так грубы». Я съязвила: «Простите, но говорить «заходите еще» я не буду».

Через 30 секунд я уже распуталась, выпустила ребенка из ванной и отправилась к соседке вызывать милицию. О том, как у нас вышло  с милицией, я расскажу потом – это отдельная печальная история. Особенно с учетом того, что через дырочки в пакете, я рассмотрела всех преступников и запомнила все-все приметы, а они … Ну потом-потом.

P.S. 1. Это был первый и единственный раз в жизни, когда я открыла входную дверь посторонним. Никогда ранее никому ни при каких обстоятельствах я ее не открывала. А теперь тем более.