Мой сайт

Девушка с самопрялкой. Фото. Начало XX в.	Посиделки. Фрагмент росписи прялки XIX в.
Е. В. Честняков. На посиделках. 1920-е	На посиделках. Тотемский уезд, Вологодская губ. Фото. 1910

      На будничных посиделках девушки были заняты работой: пряли, изредка шили или вязали, стараясь до прихода парней выполнить «урок» – задание матери. Они были одеты хотя и красиво, но буднично. Во время работы девушки пели песни, рассказывали друг другу страшные истории, передавали деревенские новости, обсуждали парней. Затем девушки начинали петь так называемые проголосные песни, которые хорошо были слышны на улице, этим они давали знать парням – посиделка собралась. В будни к девушкам обычно приходили парни своей деревни. Появление чужаков местными парнями воспринималось недоброжелательно. Непрошеных гостей отправляли назад или брали с них выкуп в пользу посиделки, после чего им разрешалось остаться в избе. Однако почета пришельцам не оказывали, напротив, старались их задеть или обидеть. Почти всегда приход чужаков приводил к драке между ними и местными парнями.
      В ожидании парней девушки гадали: придут они или нет. Самым распространенным было гадание с подожженной куделью. Одна из девушек брала клочок льняной кудели и, растрепав его, поджигала, а потом бросала. Если он взлетал вверх, то значит, парни придут, если падал вниз – то не придут, спят. Можно было погадать с помощью небольшой горсти палочек – откладывая их одну за другой, считать: «Придут – не придут, придут – не придут». Слова, выпавшие на последнюю палочку, и будут ответом на вопрос. С помощью веретена, которое вращали на полу, пытались узнать, из каких деревень придут парни: куда покажет веретено – с той стороны и появятся кавалеры. Кроме того, каждая девушка старалась погадать и о своем почётнике. Она брала несколько палочек, загадывала на одну из них и просила подружку вытащить любую палочку. Если та вытаскивала загаданную – то «дроля» придет. Девушки верили в разные приметы. Хорошей приметой считалось, если при прядении оборвалась нить или упало веретено – значит, парни придут. Упавшее веретено надо было покрутить, приговаривая: «Пятка, пятка, откуда ребятки», а после этого посмотреть, в какую сторону оно показывает.
      Если парни долго не появлялись, их пытались заманить. Для этого отправлялись к дому парня-«верховодника», брали из его поленницы дрова и прокладывали ими дорожку до посиделки. Или протягивали нитки от домов парней до посиделки, распевая:
 
      Ходи, миленький, почаще,
      Я дорожку развешу,
      На кажинную березку
      По платочку повяжу.
 
      Иногда девушки, не дождавшись парней, отправлялись к их домам и в наказание за невнимание стаскивали в одну кучу все, что там лежало: бочки, сани, дрова.
      Развлечения на будничной посиделке носили сдержанный характер, особенно в постные дни: понедельник, среду и пятницу. А в Рождественский пост, начинавшийся с 15/28 ноября, запрещались все шумные развлечения. Парни, придя к девушкам, рассаживались на положенные им места, развлекали разговорами, комплиментами, пели вместе с девушками песни и частушки. Если девушки продолжали прилежно работать, не обращая внимания на появившихся парней, то парни отнимали у них веретена, опутывали нитками всю избу, заставляя тем самым бросить работу и приступить к веселью. Если парню нравилась девушка, то он мог выдернуть с ее прялки часть кудели, поджечь и бросить на середину избы, что означало: «Не пора ли тебе обратить на меня внимание?» Если девушка, нравившаяся парню, на время уходила из избы, то он быстро занимал ее место и не освобождал его без поцелуя.
 
      Ах, красна девица,
      Ваша бровь сто рублёв,
      У вас взгляд на пятьдесят,
      Поцелуй на шестьдесят.
     
      Самой распространенной формой заигрывания парней с девушками была кража прялок, веретен, колец, платков с последующим требованием выкупа-поцелуя. Некоторые заигрывания были довольно грубоваты. Парень, например, подходил к сидящей девушке и, быстро наклонившись, хватал ее за ноги, или, схватив девушку, поднимал ее к потолку, иногда перевернув вниз головой. На посиделке играли в игру «Кого любишь?». Например, парень подходил к работающей девушке и, положив руку на кудель, спрашивал: «Про кого постелю стелешь?» Она должна была «возвеличить» того парня, который ей нравился, то есть назвать его имя, отчество и фамилию. Заигрывания парней, даже в форме грубоватых выходок, не встречали резкого неприятия, а воспринимались как желание парня привлечь к себе внимание той или иной девушки.
      В конце посиделки, когда девушки откладывали прялки, начинались различные игры. Очень популярными были такие, как игра в «соседа» (или в «соседку»), в «слепого козла», в прятки, в жгуты, в веревочку, в колечко. Игра в «соседа» проходила так: парни и девушки рассаживались парами, а водящий подходил к паре и спрашивал: «Люб сосед?» Если ответ был положительным («Люб»), то требовал, чтобы пара целовалась, а если отрицательным, то говорил: «Поменяй». Участник игры, давший отрицательный ответ, должен был назвать, с кем он хочет сидеть. Игра продолжалась до тех пор, пока все участники не становились довольными своими соседями. Игра в «слепого козла» по существу представляла собой разновидность жмурок: одному из игроков завязывали глаза, и он должен был ловить остальных. Игра начиналась с того, что «слепого козла» выводили в сени и ставили перед закрытой дверью. Он стучался в дверь, а ему кричали из избы:
 
      Слепой козел!
      Не ходи к нам ногой,
      Поди в кут,
      Где холсты ткут,
      Там тебе холстик дадут.
 
      Недовольный «слепой козел» снова начинал бить в дверь ногами. Игроки опять спрашивали: «Кто здесь?» Козел отвечал: «Афанас!» – и резко открывал дверь. Все разбегались с криком: «Афанас! Не бей нас, Афанас! Ходи по нас». Наиболее ловкие старались дразнить «козла», дотрагиваясь до него и отбегая. «Козел» пытался хватать всех, кто попадал ему под руку. Если пойманный сумел от него вырваться, то игра продолжалась, если нет – сам становился «слепым козлом», и все начиналось сначала. Играли и в довольно жестокие игры, например в жгут, в веревочку. Играя в жгут, парни и девушки садились на полу кружком, в центре которого лежала шапка. Задачей игроков было украсть шапку, но так, чтобы этого не заметил жгутовник – парень (или девушка), ходивший со жгутом вокруг шапки. Если он замечал вора, то тот получал жгутом по спине. Если одному из игроков удавалось незаметно стащить шапку, то удары жгутом получал жгутовник. При игре в веревочку игроки становились в круг, держась за веревку. В центре круга стоял парень (или девушка), которую называли «сват». Он шел по кругу, давая характеристику каждому игроку, часто обидную для него. Однако игрок должен был улыбаться и приветливо отвечать, в противном случае ему придется поменяться со «сватом» местами.
      На воскресных и праздничных посиделках, называвшихся чаще всего беседами, девушки появлялись в праздничных нарядах и не работали или занимались так называемой чистой работой – вышиванием. В такие дни они могли принимать на своей посиделке парней из окрестных сел и деревень. Местные парни, посидев немного, тоже отправлялись по соседним Деревням, а к девушкам приходили «ватаги» – группы парней-чужаков по 10–15 человек во главе с атаманом. По названию деревень, откуда была ватага, про парней говорили: михеевские, сенцовские, растороповские и т. д. Если посиделка пользовалась известностью в округе или, как обычно говорили, о ней «шла хорошая молва», то за один вечер здесь могли побывать до четырех-пяти ватаг. Парням нравились посиделки, где было много красивых девушек, царило веселье и где их хорошо принимали. О таких посиделках парни говорили, что девушки на них
 
      Очень модны, благородны,
      Низко кланялись,
      Низко кланялись,
      Всем понравились.
 
      Девушки в свою очередь тоже были разборчивы и старались принимать достойных ребят:
 
      В беседе бают-говорят
      Про ильинских молодцев,
      Что ильинские молодцы
      Очень вежливые:
      Вместе с девицам сойдутся,
      Низко кланяются.
 
      Появившиеся на пороге парни кланялись и приветствовали девушек: «Посиделке вашей, лебеди белые!» Девушки вставали со своих мест, кланялись в ответ: «Бог на посиделку!» – или: «Рады вам!», «Спаси Бог!». Парни проходили в избу, здоровались с девушками, говорили им комплименты. Вот как по словам очевидца, начиналась праздничная посиделка Костромской губернии: «Как только начинают сходиться молодцы, девицы начинают петь игровые песни и отправляются „играм играть". „Играм играть" состоит в том, что по некоторым песням две девицы ходят вокруг по избе одна за другой и рассуждают руками, именно: в наиболее выразительных местах песни передняя девица поворачивается к задней и плавным жестом разводит руками, задняя же девица обращается с точно таким же жестом к передней. Сделавши один тур, они поворачивают обратно, продолжая рассуждать руками; после второго тура снова поворачиваются и продолжают так до конца песни... „Играм играют" в известном порядке: сначала свои девицы, притом старшие, за ними младшие, после своих выходят гости и, конечно, тем, которые познатнее, то есть „славницам", оказывается предпочтение» (Русские крестьяне. Т. 1. С. 366). Песни, исполнявшиеся при этом, носили свадебный или любовный характер:
 
      Туман, туман при долине,
      Широк листик на калине –
      Есть пошире на дубочке.
      Любил молодец девочку,
      Не свою манил – чужую. –
      Пойди, радость – поцелую,
      – Чем чужую целовати,
      Тоску к сердцу придавати.
      Стала девица рыдати,
      Ее парень унимати:
      – Не плачь, девка, не плачь, красна,
      Не роняй слез понапрасну:
      Слезы ронишь – глаза портишь.
     
      

Рожечники. Фото. Начало XX в.	П. Вдовичев. Пляска в крестьянской избе. 1830-е
Ф. В. Сычков. Владимирский балалаечник. 1940	Ф. В. Сычков. С гор. 1910

     
      После того как собрались парни, девушки начинали петь так называемые ходовые песни (величания, припевания). Ходовая песня исполнялась для каждого парня в том порядке, как парни сидели на скамейке, или по мере их появления в избе. Исполняя песню, девушки упоминали в ней имя парня, которому она предназначалась:
 
      Мимо рощицы дороженька торна,
      Что торным-торна пробита до песка,
      До того песка до желтенького,
      До камешку до горюченького.
      Знаю, знаю, кто дорожку ту торил:
      Что Ванюша-то ко девице ходил.
      Он не так ходил, гостинички носил:
      Шаль атласную на плечики кидал,
      За то Аннушку три раза целовал.
 
      Обычно содержание ходовых песен обыгрывалось. При последних словах этой песни парень должен был подойти к названной девушке, взять ее за руку, вывести на середину и поцеловать. Иногда девушки «припевали» одновременно двух или трех парней:
 
      Из-за лесику, да лесу темного,
      Из-за садику, саду зеленого
      Тут и шли-прошли да два-ти молодца,
      Два-ти молодца, да оба холосты.
      Оба холосты – неженатые.
      Они вместе шли, не бранилися,
      Они врозь пошли, да прираздорили;
      Что не в кое в чем: в красной девице.
      Красна девица выходила к ним,
      Выходила к ним, да говорила им:
      – Добры молодцы, оба холосты,
      Вы не ссорьтеся, да не бранитеся:
      Вот вам мой платок, киньте жребий:
      Кому верх держать, тому невесту брать.
      Доставалася парню белому,
      Парню белому неженатому – вачиватому,
      Доставалася – целовалася.
 
      Иногда в ходовых песнях парню предлагали на выбор одну девушку за другой, от которых он отказывался словами:
 
      Это не невеста мне,
      В поле не работница,
      В доме не домовница.
 
      В конце концов он получал девушку, которая ему нравилась. Обычно девушку «припевали» к парню по обоюдному согласию. Вообще право выбора игровой пары всегда было за девушкой. Она могла отказаться «ходить» с «припетым» ей парнем, отказаться от поцелуя, пропеть ему «отпевку» («дать лобана», «сделать репью»). Например, такую:
 
      В поле багула,
      (имя парня) разгула,
      В поле ячмень,
      Не занимайсё ни с кем.
 
      Этикет требовал, чтобы парень прилюдно не выражал свою обиду, хотя, оставшись наедине, мог и наказать девушку. При этом парень не мог отказаться от приглашения девушки в игровую пару, его отказ рассматривался как оскорбление.
      После «припевания» парень и девушка на время посиделочной игры считались мужем и женой и должны были весь вечер играть в семейную пару. Парень садился рядом с девушкой или к ней на колени, угощал ее орехами, изюмом, пряниками, конфетами.
      Затем начинались хороводные игры, которые представляли собой короткие сценки на тему семейной жизни. Например, хоровод «Женина любовь» рассказывал о том, как муж собирается в город погулять, поразвлечься и привезти жене подарков. «Жена», находящаяся в центре хороводного круга, отмахивается от своего стоящего рядом «мужа», сердится на него, не желая ничего слышать. Хор девушек укоризненно поет: «Посмотрите, добры люди, как жена мужа не любит: где ни сойдется, не поклонится, отворотится!» После этого рассерженный «муж» произносит: «Я куплю тебе, жена, шелковую плетку». «Жена» сразу же разыгрывает любовь и ласку по отношению к нему. Хор поет: «Посмотрите, добры люди, как жена мужа любит: где ни сойдется, все поклонится, не отворотится!» В другом популярном на посиделках хороводе – «Калинушка ты моя» – речь идет о неверной жене и брошенном муже. В центре хороводного круга важно гуляет парень-«муж» под руку с девушкой-«женой». Хор поет песню о том, как муж мечтает поехать в город, заработать много денег, нарядить свою жену: «в Москву-город сходить, плису, бархату купить. Жене шубочку сошить, вокруг шеи обложить». «Жена» думает совсем о другом: «Поскорее мужа сжить, под овраг его стащить. Под овраг его стащить, со живого шкуру снять». Парень изображает размечтавшегося мужа, ложится посреди круга на платок и начинает храпеть. «Жена» выходит из круга, берет за руку другого парня, обнимается с ним, прохаживаясь по внешней стороне круга. «Муж» просыпается, видит «жену» с другим: «Как моя-то жена со чужим гулять пошла, со Иванушкой-щегольцом», хватает ее за руку, втаскивает в круг и слегка ударяет по лицу платочком. Хор поет: «К стороне ее отвел, по щеке оплел». Девушка ударяет в ответ парня по затылку и уходит. Хор поет: «Стыд, бесчестье приняла – по затылку оплела. Поклонилась да прочь пошла». На посиделках также играли в разные игры: в «Колечко, колечко, выйди на крылечко», в фанты, плясали. Любимой пляской на многих посиделках была «Со вьюном пошла». Хор начинал петь:
 
      Со вьюном пошла, с золотым пошла.
      Я не знаю, куда вьюн положить,
      Я не знаю, золотой куда девать.
      Положу я вьюн на правое плечо,
      Я со права налево положу.
      Я ко молодцу иду, иду,
      Поцелую да и прочь пойду.
     
      Праздничная посиделка длилась иногда всю ночь. Ближе к утру устраивались «гаски» («ночлежка»), то есть парни и девушки гасили свет и все вместе или парами ложились спать в избе или на сеновале. Один из жителей Тверской губернии в конце XIX века писал: «Молодые люди обоего пола в нашей местности вместе ночуют попарно... Общество и родители к подобного рода порядкам привыкли давно, поэтому к этому относятся снисходительно, если дело только не доходит до полового общения. Если и раздаются протесты со стороны некоторых здравомыслящих людей, понимающих весь вред от подобного положения вещей, то они заглушаются голосами громадного большинства, считающего эти протесты посягательством на обычай, освященный веками» (Русские крестьяне. Т. 1.С. 465). О степени близости молодежи на «гасках» судить довольно сложно. В одних описаниях этой посиделочной забавы говорится о том, что молодежь вела себя пристойно, не допуская «свального греха», в других указывалось, что на посиделках «нравы просты и девушки в 16 лет могут потерять невинность». Однако этот обычай не был распространен повсюду. Когда один из этнографов конца XIX века рассказал крестьянам из Пошехонского уезда Ярославской губернии о том, что в «иных местах парни ходят к девушкам на ночь, причем спят они вместе „по совести"», то, по его словам, никто этому не поверил: «Быть не может этого» (АРЭМ, ф. 7, оп. 1, д. 1784, л. 2).
      Завершались посиделки к Рождеству. Последний вечер («последняя вечерина», «осталушка», «копыльный вечер», «Целовник») осмыслялся как прощальный для молодежной группы, сложившейся весной. После Святок она обычно распадалась, так как многие девушки и парни во время зимнего Мясоеда могли вступить в брак и больше не появиться на посиделке. На последнем вечере девушки и парни устраивали совместное угощение. Девушки приносили пироги, булочки, шанежки, парни – чай, сахар, конфеты, пряники и другие лакомства. Хороводы, игры, пляски, песни продолжались до самого утра. Уходя с посиделки, девушки разбивали свои зеркальца или лампу в знак того, что посиделки закончились.